ты кошмарный ребенок, не допив свой чай, убегал из дома, залезал на самое огромное дерево это города. забирался на самый верх, закрывал глаза и думал, что ты великан с крыльями, почти птица, и что если б не провода над асфальтовыми дорогами, получилось бы улететь насовсем. не может не получиться.
этой ночью была гроза, а мне снилась авиа-катастрофа, огромное поле высокой травы и маленький дирижабль, потом огромный белый простор, глубокий и вязкий, самолет в небе спокойно плавал, парил, петлял, вырезал фигуры высшего пилотажа. утром ветер вломился в окно и принес самолетик, смятый, над полем, безнадежно бумажный. я не вписываюсь в твой контекст, как ни крутись и крыльями ни маши. тебя с каждым словом уносит все дальше, по ту сторону моих смыслов, на красный тон светофора, ничью, по другую сторону потока машин. а я над полем тебя ищу, как уставшая птица заигрываю с высотой, упрашиваю к тебе слетать, задыхаюсь, ветер несет все дальше мои слова, между нами такие дали, что мое "постой" разорвет не пространство между нами, а мою гортань. вглядываюсь туда, в твою запредельную даль, но в высокой траве попробуй тебя различи, с такой неземной высоты ничего не могу разобрать, а ты где-то там лежишь, смотришь в небо на маленький самолет, улыбаешься и молчишь. я почти ощущаю твои глаза, кажется, что вот она - ты. смотри, знаки тебе показываю, почти к тебе прикасаясь, почти что близкий... ты лежишь в траве и протягиваешь руки, теперь ты видишь меня до смешного низким, просто весь помещаюсь у тебя в горсти, а твои руки больше неба могут схватить, чем мои пируэты. лежишь, щурясь на тучу, вдыхаешь с солнцем сквозящее лето. я извиваюсь, лавирую, с упрямым ветром спорю, увертываюсь и хитрю, но все равно теряю контроль, завязываюсь в петлю, и все же не вписываюсь в твое лицо и темп речи, текущие волосы, твое проницательное междустрочье. закрываешь глаза, и с каждым отдельным дыханием, с каждой секундой невстречи, слышишь небо все больше и громче. а я понимаю, что здесь скоро будет гроза, течение ветра стало глубже, коварнее и сильней. в моем лобовом стекле от молний стало так много света, что я задыхаюсь, меня разражает гром, я качусь по земле кубарем, гремящим костром, неминуемо догораю. я все-таки долетел, ты согрета моим теплом, моим искореженным телом, мой влюбленный дым и огонь тебя укрывают...
у меня в голове бабочки и порывы ветра, я теряюсь в твоей высоте, запрокинув голову, за тобой наблюдаю. как летишь, раслескав свой свет, вырисовываешь пируэты - и не видишь меня, и не слышишь, как густая трава прорастает у меня под ногами.
